1091 слово. Присутствуют Нои и ЧО, заказчик простите, я пыталась написать юмор точно по заявке, но получился жуткий стеб и колоссальные отклонения.
Маленькая сельская церквушка на окраине какой-то богом забытой деревеньки оглашала пустынные окрестности гулким колокольным звоном, пугая воронье в близлежащей роще. Местные жители охали и суеверно крестились, пряча малолетних детей и запирая ставни, но подходить к дому господнему не спешили, слишком необычно и пугающе было действие там происходящее. Ряды скамеек с облупившейся белой краской, по обе стороны от главного прохода, были украшены маленькими букетиками белых и красных роз, желтоватыми кружевами и сиреневыми ленточками. Три ступени к алтарю были уставлены зажженными свечами, источавшими приторный аромат ванили и клубники. Сам же алтарь был покрыт некогда красной, а ныне выгоревшей на солнце материей. В правой части - стороне жениха собрался, чуть ли не весь черный орден, во главе с рыдающим Комуи, запивавшем свое горе очень крепким кофе с пятью ложечками сахара. Ехидничающим Кроссом, с неизменным бокалом дорогого вина в руке и Алмой, нервно поигрывающим кончиком хвоста, выглядывающим из-под кромки темного плаща. Младший книжник щурился на стоящего у алтаря маленького плешивого священника и мерно кивал, делая какие-то пометки у себя в голове. Сидящий рядом Канда дышал глубоко и размеренно, глаза его были закрыты и, по ходу дела, он просто спал. В левой части, на стороне невесты, обняв друг друга и причитая в голос, рыдали Шерил Камелот и Тысячелетний граф. Тики, закинув ноги на спинку скамейки впереди, пускал под потолок кольца сизого дыма, иногда поглядывая на близнецов, которые раздобытым где-то ножиком вырезали пахабные надписи на многострадальных скамейках. Леро, пренебрегая заложенной в него конструкторами функцией, поливало всех присутствующих слезами, особенно большая лужа наблюдалась под графом. Из правой дверцы за алтарем вышел Уолкер, одетый в темный костюм с символикой черного ордена на рукавах и воротничке и белой розой приколотой к груди, в том месте, где должен был быть, но отсутствовал кармашек. Проходя мимо скамеечек он ободряюще улыбнулся Линалли, безуспешно пытавшейся вытереть сопли старшего брата и, нахмурившись, пнул Канду в голень, прошептав одними губами «не хрен дрыхнуть», чем вызвал одобрительный смешок Алмы. Заняв свое место, Аллен окинул взглядом присутствующих, насмешливо кивнул все еще рыдающим Шерилу и Графу и в вежливом ожидании уставился на дверь. Джасдеро и Деббито вскочили со своих мест, обнявшись и размахивая ножом (Джасдеро) и повядшей розой (Деббито), затянули в две глотки марш. -Та-та-та-там! Та-да-та-там! – На что Тикки, не поленившись, отвесил пинка обоим. Тем не менее, дверь скрипнула и отворилась, являя в своем сияющем проеме фигуру в пышном платье. Роад, для пущего эффекта, постояла еще пол минутки, оглядывая всех оценивающим взглядом, затем медленно сделала шаг вперед. Белое подвенечное платье, казалось, было сшито из одних рюш и кружев, оно шелестело, шуршало и звенело при каждом шаге. Маленькие каблучки отбивали неровный ритм. Закрепленная на макушке фата волнами спускалась по спине и оканчивалась зажатой в наманикюренных пальчиках Лулубелл. Пройдя по проходу с рыдающими мужчинами с обеих сторон, Роад остановилась напротив Уолкера и, мило улыбнувшись, достала из кармана большой круглый леденец. Переждав развертывание шуршащей упаковки, священник стал монотонно зачитывать давно заученный наизусть отрывок из Библии. -Согласен ли ты, Аллен Уолкер, взять Роад Камелот в свои законные жены. Заботиться о ней в болезни и радости? – Со стороны невесты слышались только звуки «лизь-лизь» и яркий карамельный аромат. -Да. -А ты, Роад Камелот, согласна… -Свидетели, прошу подойти сюда – Скрипучий голос священника будто царапал кожу, от чего Канда только поморщился и, бросив злой взгляд на рыдающего смотрителя, направился к алтарю. Заняв свое место, он мрачно ухмыльнулся паре свидетелей со стороны невесты. Тикки продолжал курить, пользуясь тем, что граф занят глубокими переживаниями и не обращает на него внимания, а Лулубелль сосредоточенно наблюдала за подпиливанием собственных ногтей. Лави, стоявший рядом, ткнул его локтем под ребра и тихо зашептал: -Эй, Юу, мне одному кажется или это все действительно напоминает театр абсурда? -Тупой кролик! Еще раз меня тронешь – убью! – злой шепот в ответ и не менее болезненный тычок. -Больно же, Юу, ты меня совсем не любишь, - Обиженно засопел Лави. -Еще одно подобное замечание и я укорочу тебя на двадцать сантиметров сверху. Заметив теплое перешептывание свидетелей, Тикки ухмыльнулся. -Что, голубки, тоже не терпится? – Вполне конкретный жест рукой в сторону брачующихся. -Закрой свой поганый рот, любитель насекомых. -Эй-эй, Юу, не кипятись, мы на свадьбе. -Как грубо. Сразу видно – никакого воспитания у нынешней молодежи. -А ты, животное, вообще молчи. – Кошачьи глаза за темными стеклами очков, зло сузились. -Угомонитесь. Все! – только сейчас горе - свидетели заметили, что взгляды всех присутствующих обращены на них. -Простите – простите… - Улыбнулся Микк, примирительно замахав руками. -И вынь сигарету изо рта, малыш -Тикки! – Вставил свое веское отеческое слово граф. Когда все успокоились и священник вновь стал что-то нудно вещать о любви земной, Удовольствие Ноя горестно вздохнуло. -Из-за вас меня лишили последней радости на этом празднике жизни. -Мало лишили, я бы еще и голову оторвал. -Тебе не кажется, - Начал Тикки проникновенно, - что твой друг слишком кровожаден? -Угу, вам повезло, сегодня он очень доброжелателен, - грустно вздохнул Лави, продолжая удерживать Канду за плечи и затыкая ему рот. -Сочувствую… -Да, ничего, мы уже привыкли. -Эй, как малыш вообще решил жениться, тем более на Роад? – заговорщицким шепотом начал Тики. -Заставь дурака жениться, он и женится! – Зло выплюнул Канда, освобождаясь от держащих рук. -..? -Ну да, все так и было… -У вас от контактов с чистой силой крыша не едет? -А у вас от темной материи? -Хе-хе, похоже, здесь собрались одни сумасшедшие… -Не впутывайте меня в этот бред. – Лулубель взглянула на ногти, покрытые бледно-розовым лаком, - Попробуй бледно-голубой. -Я не псих! -Ага, а ножичком своим орудуешь как заправский маньяк. – Микк нагло ухмылялся. Что ж поделаешь, если единственным развлечением в этом море тоски стало поддразнивать вспыльчивого мечника. -Эй, Канда-тупица! Ты можешь заткнуться хотя бы на десять минут, мы почти закончили. -Конечно же, Шпендель! Сразу же после того как отрублю голову этому извращенцу! -И как ты собрался это сделать? Железяки-то твоей сейчас здесь нет, а вот мои Тизы всегда со мной. – И в подтверждении слов Тики выпустил из ладоней бабочек. -Ну за что мне все это! – Взвыл младший книжник, стратегически пятясь назад. -Юу, держи! Я протащил твой меч под плащом! – Алма, размахнувшись, бросил Муген в мечника. -Готовься, бабочкофил! – Канда бросился в атаку. -Ну, наконец-то веселье… - Поддержал его инициативу Тикки.
Сидя на ступеньках разрушенной церкви и грызя леденец, любезно одолженный Роад, Уолкер грустно разглядывал разрытые окрестности и носящихся друг за другом в попытке прирезать Тикки с Кандой. Алма, завернутый в темный плащ, прыгал на месте активно болея за друга и придумывая разнообразные лозунги в его поддержку. -Может остановить их? – тихо спросил Аллен. -Зачем? – Изумился Тысячелетний граф, сидящий по правую руку, - Пусть молодежь веселиться. -И то верно, - Поддержал Смотритель, сидевший по левую руку, - Какая же это свадьба без хорошей драки. А что бы она стала еще лучше сейчас сюда парочка моих Коммуринов прибудет…. -Мда…Что тут еще скажешь, повезло мне с семьей…
я явственно увидела тут Тики/Канду))) Автор перечитал сей бред еще раз Вот, блин! Я тоже это увидела. Кошмар-то какой, я не хотела... Жаль тока не было канда/Аллен из заявки.. Действительно жаль... НО! Все еще впереди! Авось кто еще исполнит, только уже нормально...
))) Автор перечитал сей бред еще раз Вот, блин! Я тоже это увидела. Кошмар-то какой, я не хотела... Автор, не огорчайтесь. Наоборот, нам с Винером это очень нравится. Вы - молодец, побольше Тики/Канд, хороших и разных!
Ночь была прекрасна. Темное бархатное небо, усыпанное яркими пятнами созвездий, полная луна, поливающая окрестности мистическим бледным светом. В лесу между собой перекликались ночные птицы, а яркие фонарики светлячков зелеными искрами скользили над темной поверхностью озера. Из ярко освещенных окон первого этажа лилась легкая веселая мелодия, и раздавались, время от времени, взрывы хохота. Мужские и женские силуэты сплетались в причудливые фигуры танца и расходились под одобрительные аплодисменты окружающих. Из своей комнаты Уолкер мог слышать только неясный гул из смеси музыки и смеха, и тогда ему хотелось зарыться в одеяло еще глубже, спрятаться от своих мыслей как можно дальше, ведь там, на этом празднике, ему не было места. -Глупый Канда… - Шептал он побелевшими от напряжения губами и еще крепче сжимал кулаки, терзая себя воспоминаниями. Все случилось всего неделю назад, в одну из их очередных ссор, но Уолкеру казалось, что все произошло только вчера. -Я Аллен! И ничего подобного я делать не буду. Давай уже закроем эту тему, черт побери! – Уолкер тяжело дышал, гневно сверкая глазами. -Тч. Ты ломаешься как какая-то девка! – Юу презрительно щурился, держа руки скрещенными на груди. -Знаешь что, Канда?! Если тебе так нужна послушная собачонка, найди себе какую-нибудь девчонку, женись на ней и делай с ней все, что вздумается! Если, конечно, найдется, хоть одна, согласная терпеть твой мерзкий характер! -Что ж, прекрасно! Последую твоему предложению! -А? -Я женюсь, Шпендель! Уолкер судорожно вздохнул, прокрутив в голове этот момент еще раз, и натянул одеяло на голову. Канда действительно нашел девушку, причем уже на следующий день. Терпеть его характер согласилась Линалли и этот факт особенно сильно задел тогда Аллена. Пережив бурную реакцию смотрителя и перерубив с десяток Коммуринов, черный орден, в большой спешке, стал готовиться к свадьбе. Тогда Уолкер заперся в своей комнате и выходил из нее только по ночам, для пополнения продуктовых запасов. Каждый день к нему приходили Линалли, Лави, Кроули, Миранда... Они стучали, пытались что-то ему сказать, объяснить, поддержать, но ему было все равно. Он хотел слышать, видеть, чувствовать только одного человека, того, кто к нему не пришел… Аллен понимал что должен быть сильным, должен выдержать, должен присутствовать на церемонии и улыбаться, поздравляя с бракосочетанием, но сильным быть не хотелось. Хотелось тихонько исчезнуть. -Нужно было просто согласиться… - Едва слышно делился Уолкер своими переживаниями с пожеванным уголком подушки, погружаясь в тревожный и беспокойный сон. Утро встретило Аллена яркими солнечными лучами, бьющими прямо в глаза. Он поморщился и натянул на себя одеяло. К его великому разочарованию после удачной попытки натягивания и почти погружения в сон, одеяло было безжалостно сорвано, позволяя дневному свету выжигать покрасневшие глаза. Решив лишний раз не дергаться, Уолкер перевернулся на живот, уткнувшись носом в подушку. Он еще успел немного удивиться слуховым галлюцинациям, играющим с ним злую шутку и подсовывающим такое знакомое раздраженное «Тц», когда эти самые галлюцинации перешли в категорию реальности. -Какого черта ты вытворяешь, Шпендель?! -Сплю… - Глухо буркнул Уолкер, поворачиваясь спиной и прикрывая рукой дрожащие губы. Со стороны мечника раздался глубокий судорожный вздох. -Ты не спустился даже на церемонию. С каких это пор тебе стало наплевать на своих друзей? – Слышать такое было обидно и очень-очень больно. Особенно учитывая предательство так называемых друзей по отношению к нему. -Как ты смеешь говорить мне о дружбе? – Уолкер зло зашипел, вскочив с постели. – Я за них жизнь отдать готов, и отдам, несмотря ни на что, если это потребуется! За Лави, за Линалли, за Кроули, за каждого! Но сейчас я не хочу никого из них видеть, можешь ты это понять?! - Тебя никто не бросал, идиот. -Да с чего ты взял… -Ты себя в зеркале видел? – Канда раздраженно фыркнул, пытливо вглядываясь в бледное лицо. -Это не твое дело! – Сахарно улыбнувшись, Аллен потер щеки. -Еще как мое! -Больше нет. -Как пожелаешь, Шпендель. – Канда хищно оскалился и схватил Уолкера за грудки, подтягивая ближе к себе, после чего, со всего размаху, врезал ему кулаком по скуле. Не ожидавший удара Аллен отлетел обратно к кровати и рухнул на нее. -Кан-даа!!! – Вытерев кровь с разбитой губы рукавом белой рубашки, Уолкер включился в режим раздачи тумаков. Они дрались жестко и молча, никто не сдерживал удары, но и к использованию Чистой силы не прибегали. Это было лишнее. Обессилевшие, уставшие, вымотавшиеся, перепачканные в своей и чужой крови, со сбитыми костяшками и уже опухшими скулами, спустя полчаса они оба лежали на полу, пытаясь привести дыхание в норму. -С Линалли ты так пар не выпустишь… - Горько прошептал разбитыми губами Уолкер. -У меня нет на это причин… -Ну конечно. Она просто впечатает тебя сапогами в землю. – Аллен хрипло рассмеялся и тут же поморщился, схватившись за ребра. -Хватит ржать, придурок. -Я могу делать все, что мне вздумается, Канда-тупица. -Какого хрена ты дуешься?! -Я не дуюсь! -Плевать! Идем, младшая Ли просила привести тебя… -Ого! Канда, ты так быстро стал подкаблучником. Сочувствую, правда. -Заткнись и вставай, все ждут! – Юу схватил Уолкера за руку и попытался поднять. -Заставь дурака жениться, он и женится. Знаешь, это про тебя Канда-тупица. -Нет. -Даааа…. -Хватит пороть чушь и валять дурака, Шпендель. – Мечник отпустил руку Аллена и отвернулся к окну, - Я не женился… -Ч-Чего?! – Уолкера как подбросило. Несмотря на ноющие синяки и ссадины, он быстро оказался возле Канды и развернул его лицом к себе. – Я слышал музыку. Был праздник. -Был… - Неохотно протянул он. -Канда. Кто. Женился. – Темные глаза смотрели куда угодно, только не на Аллена, что последнего несколько раздражало. – Твою Мать, отвечай же! -Кролик… -А?.. -Если бы не эта афера, он бы никогда не решился… - Юу поморщился. -Так значит… -Тч. -Канда, это значит… -Да, Шпендель, ты проигнорировал свадьбу своих друзей. -Я…я не знал,…я должен извиниться, - Уолкер забегал по комнате, переодевая испачканную рубашку, - Должен попросить прощения,…я ведь не знал… -Шпендель… - Канда широко ухмылялся, разглядывая побитое и покрытое синяками тело и лицо, с мазохистским удовольствием ощущая покалывание на собственной коже от процессов регенерации. Затем толкнул входную дверь, - Можешь начинать прямо сейчас. -Что? – Уолкер следил за медленно открывающимся проемом и появляющимся в нем рыжей копной волос.
Маленькая сельская церквушка на окраине какой-то богом забытой деревеньки оглашала пустынные окрестности гулким колокольным звоном, пугая воронье в близлежащей роще. Местные жители охали и суеверно крестились, пряча малолетних детей и запирая ставни, но подходить к дому господнему не спешили, слишком необычно и пугающе было действие там происходящее.
Ряды скамеек с облупившейся белой краской, по обе стороны от главного прохода, были украшены маленькими букетиками белых и красных роз, желтоватыми кружевами и сиреневыми ленточками. Три ступени к алтарю были уставлены зажженными свечами, источавшими приторный аромат ванили и клубники. Сам же алтарь был покрыт некогда красной, а ныне выгоревшей на солнце материей.
В правой части - стороне жениха собрался, чуть ли не весь черный орден, во главе с рыдающим Комуи, запивавшем свое горе очень крепким кофе с пятью ложечками сахара. Ехидничающим Кроссом, с неизменным бокалом дорогого вина в руке и Алмой, нервно поигрывающим кончиком хвоста, выглядывающим из-под кромки темного плаща. Младший книжник щурился на стоящего у алтаря маленького плешивого священника и мерно кивал, делая какие-то пометки у себя в голове. Сидящий рядом Канда дышал глубоко и размеренно, глаза его были закрыты и, по ходу дела, он просто спал.
В левой части, на стороне невесты, обняв друг друга и причитая в голос, рыдали Шерил Камелот и Тысячелетний граф. Тики, закинув ноги на спинку скамейки впереди, пускал под потолок кольца сизого дыма, иногда поглядывая на близнецов, которые раздобытым где-то ножиком вырезали пахабные надписи на многострадальных скамейках. Леро, пренебрегая заложенной в него конструкторами функцией, поливало всех присутствующих слезами, особенно большая лужа наблюдалась под графом.
Из правой дверцы за алтарем вышел Уолкер, одетый в темный костюм с символикой черного ордена на рукавах и воротничке и белой розой приколотой к груди, в том месте, где должен был быть, но отсутствовал кармашек. Проходя мимо скамеечек он ободряюще улыбнулся Линалли, безуспешно пытавшейся вытереть сопли старшего брата и, нахмурившись, пнул Канду в голень, прошептав одними губами «не хрен дрыхнуть», чем вызвал одобрительный смешок Алмы. Заняв свое место, Аллен окинул взглядом присутствующих, насмешливо кивнул все еще рыдающим Шерилу и Графу и в вежливом ожидании уставился на дверь.
Джасдеро и Деббито вскочили со своих мест, обнявшись и размахивая ножом (Джасдеро) и повядшей розой (Деббито), затянули в две глотки марш.
-Та-та-та-там! Та-да-та-там! – На что Тикки, не поленившись, отвесил пинка обоим. Тем не менее, дверь скрипнула и отворилась, являя в своем сияющем проеме фигуру в пышном платье.
Роад, для пущего эффекта, постояла еще пол минутки, оглядывая всех оценивающим взглядом, затем медленно сделала шаг вперед. Белое подвенечное платье, казалось, было сшито из одних рюш и кружев, оно шелестело, шуршало и звенело при каждом шаге. Маленькие каблучки отбивали неровный ритм. Закрепленная на макушке фата волнами спускалась по спине и оканчивалась зажатой в наманикюренных пальчиках Лулубелл. Пройдя по проходу с рыдающими мужчинами с обеих сторон, Роад остановилась напротив Уолкера и, мило улыбнувшись, достала из кармана большой круглый леденец. Переждав развертывание шуршащей упаковки, священник стал монотонно зачитывать давно заученный наизусть отрывок из Библии.
-Согласен ли ты, Аллен Уолкер, взять Роад Камелот в свои законные жены. Заботиться о ней в болезни и радости? – Со стороны невесты слышались только звуки «лизь-лизь» и яркий карамельный аромат.
-Да.
-А ты, Роад Камелот, согласна…
-Свидетели, прошу подойти сюда – Скрипучий голос священника будто царапал кожу, от чего Канда только поморщился и, бросив злой взгляд на рыдающего смотрителя, направился к алтарю. Заняв свое место, он мрачно ухмыльнулся паре свидетелей со стороны невесты. Тикки продолжал курить, пользуясь тем, что граф занят глубокими переживаниями и не обращает на него внимания, а Лулубелль сосредоточенно наблюдала за подпиливанием собственных ногтей. Лави, стоявший рядом, ткнул его локтем под ребра и тихо зашептал:
-Эй, Юу, мне одному кажется или это все действительно напоминает театр абсурда?
-Тупой кролик! Еще раз меня тронешь – убью! – злой шепот в ответ и не менее болезненный тычок.
-Больно же, Юу, ты меня совсем не любишь, - Обиженно засопел Лави.
-Еще одно подобное замечание и я укорочу тебя на двадцать сантиметров сверху.
Заметив теплое перешептывание свидетелей, Тикки ухмыльнулся.
-Что, голубки, тоже не терпится? – Вполне конкретный жест рукой в сторону брачующихся.
-Закрой свой поганый рот, любитель насекомых.
-Эй-эй, Юу, не кипятись, мы на свадьбе.
-Как грубо. Сразу видно – никакого воспитания у нынешней молодежи.
-А ты, животное, вообще молчи. – Кошачьи глаза за темными стеклами очков, зло сузились.
-Угомонитесь. Все! – только сейчас горе - свидетели заметили, что взгляды всех присутствующих обращены на них.
-Простите – простите… - Улыбнулся Микк, примирительно замахав руками.
-И вынь сигарету изо рта, малыш -Тикки! – Вставил свое веское отеческое слово граф.
Когда все успокоились и священник вновь стал что-то нудно вещать о любви земной, Удовольствие Ноя горестно вздохнуло.
-Из-за вас меня лишили последней радости на этом празднике жизни.
-Мало лишили, я бы еще и голову оторвал.
-Тебе не кажется, - Начал Тикки проникновенно, - что твой друг слишком кровожаден?
-Угу, вам повезло, сегодня он очень доброжелателен, - грустно вздохнул Лави, продолжая удерживать Канду за плечи и затыкая ему рот.
-Сочувствую…
-Да, ничего, мы уже привыкли.
-Эй, как малыш вообще решил жениться, тем более на Роад? – заговорщицким шепотом начал Тики.
-Заставь дурака жениться, он и женится! – Зло выплюнул Канда, освобождаясь от держащих рук.
-..?
-Ну да, все так и было…
-У вас от контактов с чистой силой крыша не едет?
-А у вас от темной материи?
-Хе-хе, похоже, здесь собрались одни сумасшедшие…
-Не впутывайте меня в этот бред. – Лулубель взглянула на ногти, покрытые бледно-розовым лаком, - Попробуй бледно-голубой.
-Я не псих!
-Ага, а ножичком своим орудуешь как заправский маньяк. – Микк нагло ухмылялся. Что ж поделаешь, если единственным развлечением в этом море тоски стало поддразнивать вспыльчивого мечника.
-Эй, Канда-тупица! Ты можешь заткнуться хотя бы на десять минут, мы почти закончили.
-Конечно же, Шпендель! Сразу же после того как отрублю голову этому извращенцу!
-И как ты собрался это сделать? Железяки-то твоей сейчас здесь нет, а вот мои Тизы всегда со мной. – И в подтверждении слов Тики выпустил из ладоней бабочек.
-Ну за что мне все это! – Взвыл младший книжник, стратегически пятясь назад.
-Юу, держи! Я протащил твой меч под плащом! – Алма, размахнувшись, бросил Муген в мечника.
-Готовься, бабочкофил! – Канда бросился в атаку.
-Ну, наконец-то веселье… - Поддержал его инициативу Тикки.
Сидя на ступеньках разрушенной церкви и грызя леденец, любезно одолженный Роад, Уолкер грустно разглядывал разрытые окрестности и носящихся друг за другом в попытке прирезать Тикки с Кандой. Алма, завернутый в темный плащ, прыгал на месте активно болея за друга и придумывая разнообразные лозунги в его поддержку.
-Может остановить их? – тихо спросил Аллен.
-Зачем? – Изумился Тысячелетний граф, сидящий по правую руку, - Пусть молодежь веселиться.
-И то верно, - Поддержал Смотритель, сидевший по левую руку, - Какая же это свадьба без хорошей драки. А что бы она стала еще лучше сейчас сюда парочка моих Коммуринов прибудет….
-Мда…Что тут еще скажешь, повезло мне с семьей…
Не заказчик
Жаль тока не было канда/Аллен из заявки...
Не з.
Жаль тока не было канда/Аллен из заявки.. Действительно жаль... НО! Все еще впереди! Авось кто еще исполнит, только уже нормально...
Ночь была прекрасна. Темное бархатное небо, усыпанное яркими пятнами созвездий, полная луна, поливающая окрестности мистическим бледным светом. В лесу между собой перекликались ночные птицы, а яркие фонарики светлячков зелеными искрами скользили над темной поверхностью озера.
Из ярко освещенных окон первого этажа лилась легкая веселая мелодия, и раздавались, время от времени, взрывы хохота. Мужские и женские силуэты сплетались в причудливые фигуры танца и расходились под одобрительные аплодисменты окружающих.
Из своей комнаты Уолкер мог слышать только неясный гул из смеси музыки и смеха, и тогда ему хотелось зарыться в одеяло еще глубже, спрятаться от своих мыслей как можно дальше, ведь там, на этом празднике, ему не было места.
-Глупый Канда… - Шептал он побелевшими от напряжения губами и еще крепче сжимал кулаки, терзая себя воспоминаниями.
Все случилось всего неделю назад, в одну из их очередных ссор, но Уолкеру казалось, что все произошло только вчера.
-Я Аллен! И ничего подобного я делать не буду. Давай уже закроем эту тему, черт побери! – Уолкер тяжело дышал, гневно сверкая глазами.
-Тч. Ты ломаешься как какая-то девка! – Юу презрительно щурился, держа руки скрещенными на груди.
-Знаешь что, Канда?! Если тебе так нужна послушная собачонка, найди себе какую-нибудь девчонку, женись на ней и делай с ней все, что вздумается! Если, конечно, найдется, хоть одна, согласная терпеть твой мерзкий характер!
-Что ж, прекрасно! Последую твоему предложению!
-А?
-Я женюсь, Шпендель!
Уолкер судорожно вздохнул, прокрутив в голове этот момент еще раз, и натянул одеяло на голову.
Канда действительно нашел девушку, причем уже на следующий день. Терпеть его характер согласилась Линалли и этот факт особенно сильно задел тогда Аллена. Пережив бурную реакцию смотрителя и перерубив с десяток Коммуринов, черный орден, в большой спешке, стал готовиться к свадьбе.
Тогда Уолкер заперся в своей комнате и выходил из нее только по ночам, для пополнения продуктовых запасов. Каждый день к нему приходили Линалли, Лави, Кроули, Миранда... Они стучали, пытались что-то ему сказать, объяснить, поддержать, но ему было все равно. Он хотел слышать, видеть, чувствовать только одного человека, того, кто к нему не пришел…
Аллен понимал что должен быть сильным, должен выдержать, должен присутствовать на церемонии и улыбаться, поздравляя с бракосочетанием, но сильным быть не хотелось. Хотелось тихонько исчезнуть.
-Нужно было просто согласиться… - Едва слышно делился Уолкер своими переживаниями с пожеванным уголком подушки, погружаясь в тревожный и беспокойный сон.
Утро встретило Аллена яркими солнечными лучами, бьющими прямо в глаза. Он поморщился и натянул на себя одеяло. К его великому разочарованию после удачной попытки натягивания и почти погружения в сон, одеяло было безжалостно сорвано, позволяя дневному свету выжигать покрасневшие глаза. Решив лишний раз не дергаться, Уолкер перевернулся на живот, уткнувшись носом в подушку. Он еще успел немного удивиться слуховым галлюцинациям, играющим с ним злую шутку и подсовывающим такое знакомое раздраженное «Тц», когда эти самые галлюцинации перешли в категорию реальности.
-Какого черта ты вытворяешь, Шпендель?!
-Сплю… - Глухо буркнул Уолкер, поворачиваясь спиной и прикрывая рукой дрожащие губы. Со стороны мечника раздался глубокий судорожный вздох.
-Ты не спустился даже на церемонию. С каких это пор тебе стало наплевать на своих друзей? – Слышать такое было обидно и очень-очень больно. Особенно учитывая предательство так называемых друзей по отношению к нему.
-Как ты смеешь говорить мне о дружбе? – Уолкер зло зашипел, вскочив с постели. – Я за них жизнь отдать готов, и отдам, несмотря ни на что, если это потребуется! За Лави, за Линалли, за Кроули, за каждого! Но сейчас я не хочу никого из них видеть, можешь ты это понять?!
- Тебя никто не бросал, идиот.
-Да с чего ты взял…
-Ты себя в зеркале видел? – Канда раздраженно фыркнул, пытливо вглядываясь в бледное лицо.
-Это не твое дело! – Сахарно улыбнувшись, Аллен потер щеки.
-Еще как мое!
-Больше нет.
-Как пожелаешь, Шпендель. – Канда хищно оскалился и схватил Уолкера за грудки, подтягивая ближе к себе, после чего, со всего размаху, врезал ему кулаком по скуле. Не ожидавший удара Аллен отлетел обратно к кровати и рухнул на нее.
-Кан-даа!!! – Вытерев кровь с разбитой губы рукавом белой рубашки, Уолкер включился в режим раздачи тумаков.
Они дрались жестко и молча, никто не сдерживал удары, но и к использованию Чистой силы не прибегали. Это было лишнее.
Обессилевшие, уставшие, вымотавшиеся, перепачканные в своей и чужой крови, со сбитыми костяшками и уже опухшими скулами, спустя полчаса они оба лежали на полу, пытаясь привести дыхание в норму.
-С Линалли ты так пар не выпустишь… - Горько прошептал разбитыми губами Уолкер.
-У меня нет на это причин…
-Ну конечно. Она просто впечатает тебя сапогами в землю. – Аллен хрипло рассмеялся и тут же поморщился, схватившись за ребра.
-Хватит ржать, придурок.
-Я могу делать все, что мне вздумается, Канда-тупица.
-Какого хрена ты дуешься?!
-Я не дуюсь!
-Плевать! Идем, младшая Ли просила привести тебя…
-Ого! Канда, ты так быстро стал подкаблучником. Сочувствую, правда.
-Заткнись и вставай, все ждут! – Юу схватил Уолкера за руку и попытался поднять.
-Заставь дурака жениться, он и женится. Знаешь, это про тебя Канда-тупица.
-Нет.
-Даааа….
-Хватит пороть чушь и валять дурака, Шпендель. – Мечник отпустил руку Аллена и отвернулся к окну, - Я не женился…
-Ч-Чего?! – Уолкера как подбросило. Несмотря на ноющие синяки и ссадины, он быстро оказался возле Канды и развернул его лицом к себе. – Я слышал музыку. Был праздник.
-Был… - Неохотно протянул он.
-Канда. Кто. Женился. – Темные глаза смотрели куда угодно, только не на Аллена, что последнего несколько раздражало. – Твою Мать, отвечай же!
-Кролик…
-А?..
-Если бы не эта афера, он бы никогда не решился… - Юу поморщился.
-Так значит…
-Тч.
-Канда, это значит…
-Да, Шпендель, ты проигнорировал свадьбу своих друзей.
-Я…я не знал,…я должен извиниться, - Уолкер забегал по комнате, переодевая испачканную рубашку, - Должен попросить прощения,…я ведь не знал…
-Шпендель… - Канда широко ухмылялся, разглядывая побитое и покрытое синяками тело и лицо, с мазохистским удовольствием ощущая покалывание на собственной коже от процессов регенерации. Затем толкнул входную дверь, - Можешь начинать прямо сейчас.
-Что? – Уолкер следил за медленно открывающимся проемом и появляющимся в нем рыжей копной волос.
А